Малолетний узник Владимир Гордиенко
Побросали в кузов, а курень подожгли
В рядах районного отделения Белорусской ассоциации бывших несовершеннолетних узников фашизма на сегодняшний день состоит 199 человек. Долгие годы организацию возглавляла Мария Гордиенко. После того, как 8 января 2019 года Мария Климентьевна ушла из жизни, во главе районных узников стал ее муж, Владимир Михайлович. Детство этого человека омрачено пребыванием в Озаричском лагере смерти. Пятилетним малышом он оказался за колючей проволокой, куда фашистские изверги согнали тысячи мирных жителей — женщин, детей, стариков.
Вспоминает, что накануне жители его родной деревни Новоселки были оповещены о том, что их будут якобы угонять в Германию, и спрятались в лесу в урочище Садки. Много людей там собралось, сделали небольшой курень, чтобы не замерзнуть студеным мартом 1944 года. Среди них находился глубоко верующий человек, который был уверен, что, помолившись, отведет беду от людей. Тут в небе показался немецкий военный самолет, прозванный за форму фюзеляжа «рамой». Пилот снизил высоту, высматривая, есть ли кто внизу. Тот набожный человек вышел на открытое место и стал молиться. Пулеметной очередью с самолета его буквально прошило. Через какое-то совсем небольшое время в урочище приехал немецкий грузовик.
— Нас всех, несколько десятков человек, побросали в деревянный кузов, а курень подожгли: подумали, а вдруг кто-то прячется. Довезли до деревни Чистая Лужа, загнали в какое-то деревянное здание. Мама рассказывала, что до войны это была школа. Людей там тьма. Немцы заколотили наглухо все двери и окна, чтобы никто не смог выбраться. Потом нам через переводчика сообщили: «Выходите, мы вас освобождаем» и мы вышли. Снова погрузка на кузов и новая дорога. На этот раз до самого концлагеря, — рассказал Владимир Михайлович.
Сколько точно дней пробыл в концлагере, он не помнит. Попав в лагерь, люди старались найти место повыше и посуше, но это было сложно. Запомнилось Владимиру Гордиенко, как со всех сторон слышался треск ломающихся веток, это люди стелили себе их, чтобы посидеть на мерзлой земле. Конечно, холод был страшный. На открытой местности, где нет ни одной постройки и некуда спрятаться, при минусовой температуре — просто ужас! В концлагере с Владимиром находились его мать, Наталья Анисимовна, и брат Федор. (Отца, Михаила Игнатьевича, который работал плотогоном, репрессировали и 11 мая 1938 года расстреляли в мозырской тюрьме. А старшего брата, Николая, немцы угнали в Германию еще накануне.
Мать и брат были в овчинных тулупах, пошитых еще в мирное время. Маленького Володю они укрывали своими тулупами, но и это не спасало от холода. Все время пребывания в лагере, малыш сильно дрожал и ревел. Мама ему не уставала говорить: «Не реви, немцы этого не любят и убьют нас!». Другая беда для узников — чудовищный голод. Их не кормили, хлеб за все время привезли только один раз. Да какой там хлеб, то был эрзац. Горький, испеченный из березовых опилок вперемешку с овсяной мукой. К ограждению подъезжал грузовой автомобиль, и немцы из кузова бросали этот хлеб узникам: кто смог — схватил. У Натальи Анисимовны с собой было немного сухарей, они ими и спаслись.
Пить тоже не давали, спасением от жажды был снег. Но из-за отсутствия отхожих мест снежный покров превратился в сплошное месиво, непригодное для питья. Конечно, люди в лагере быстро слабели, умирали.
На всю жизнь остались в зрительной памяти Владимира Гордиенко немецкие солдаты с овчарками, да сторожевые вышки, оборудованные пулеметами. Когда кто-нибудь из узников приближался к колючей проволоке, с вышек стреляли. Вдоль ограды лежало много трупов.
Как известно, узников Озаричского лагеря смерти изверги специально заразили тифом. При освобождении тифозных больных, а также ослабевших детей и стариков красноармейцы выносили на носилках, завернутыми в шинели или одеяла, отправляли на карантин, затем по госпиталям.
Гордиенкам повезло, что никто из них не заразился, хотя все вокруг были инфицированы. Через ужасы этого же лагеря в окрестностях Озаричей прошла трехлетним ребенком жена Владимира Михайловича со сводной сестрой Ниной, родной тетей Матреной и ее сыном. Последние трое заболели тифом и лечились в госпитале.
Выходили по узкой тропинке – все вокруг заминировано
— Выходили из лагеря мы под конвоем солдат осторожно по узкой тропинке, не рискуя сделать шаг в сторону, ведь кругом все было заминировано. Когда пришли в Новоселки, то увидели, что наш дом разрушен. Немцы превратили его в гараж и с этой целью снесли одну стену, чтоб машина смогла беспрепятственно заезжать. Поэтому все втроем мы пошли жить к дедушке Игнату, папиному отцу. Помню, как он взял меня на руки, поцеловал, отрезал кусочек сала и угостил им. Неведомо как он сумел достать это сало, которое в лихие и голодные годы оккупации было на вес золота. Буквально назавтра дедушка сильно занемог, мать пошла за врачом в полевой госпиталь, который располагался в 50 метрах. Когда врач пришел, положение было совсем безнадежным, — на щеке убеленного сединой собеседника, много видевшего в жизни невзгод и многое пережившего, выступила скупая мужская слеза.
Через годы уже Владимир Михайлович узнал о том, что его жена Мария Климентьевна едва выжила после Озаричей. Ему об этом рассказала теща, а также и о том, как при освобождении на своих руках вынесла обессилевшую крохотную доченьку за пределы лагеря, как думала, что дочь умрет, и поэтому где-то нашла кусок холстины, из которой собиралась сшить погребальное платье. Но Богу было угодно, чтобы Мария Гордиенко выжила. Ее мать знала, что неподалеку в деревне при взрыве снаряда убило лошадь, и никто труп не убрал. Взяла нож, отрезала кусок мяса от лошади и сварила его. Кониной покормила малышку, и та, поев, немного отошла, начала говорить, а потом постепенно выздоровела.
Семье стало легче, когда из армии пришли старшие братья
Несладкой оказалась и послевоенная жизнь Владимира Гордиенко. Рано он узнал цену тяжелому труду на земле. Подростком ходил работать в местный колхоз «Авангард». Бригадир выделил участок для окучивания картофеля, и дал ему задание за лето лошадью этот участок обработать. Передовое хозяйство района имело тогда из техники только допотопный тракторок производства ХТЗ, все работы выполнялись лошадьми. Правда, в этом передовом аграрном предприятии зарплату платили деньгами, тогда как в других хозяйствах ставили трудодни.
Семье стало легче управляться с домашним хозяйством, когда в начале 50-х пришли из армии старшие братья. Несладко жилось в Неметчине Николаю. Работали на фрицев от темна до темна, ежедневно без выходных, жили в сарае, сколоченном из досок, представители разных национальностей. Николай, очень коммуникабельный по природе человек, познакомился с французским солдатом, который немного знал русский язык. Договорились о побеге. Много ночей рыли яму обломком найденной железяки и сделали наконец подкоп под деревянным фундаментом барака. Место подкопа все время тщательно маскировали, чтобы надсмотрщики не обнаружили. Ночью выбрались наружу. Каким-то чудом им удалось добраться до французской границы, которая проходила невдалеке. Франция уже была освобождена союзниками, и это оказалось спасением. Остановились у родителей того француза. А потом через советское посольство Николая отправили на родину. Одели в посольстве в то, что нашлось — форму французского солдата: шинель зеленого цвета, гимнастерку, яловые сапоги и посадили в самолет. По прибытии в 1945 году его сразу призвали в армию, в подразделение связи в г. Борисов. Федор же в 1944 году был призван на фронт, воевал шофером на ЗИС-5, которым перевозил артиллерийскую установку «Катюша», его часть освобождала Кенингсберг. В мирное время служил инструктором в военной автошколе в Старых Дорогах. После срочной службы всю жизнь работал шофером в родных местах.
Сам же Владимир Михайлович в 1961 году попал на работу зоотехником в колхоз «Сеятель» Калинковичского района, где встретил свою половинку. В этом колхозе уже несколько лет работала агрономом его будущая жена. Вскоре они поженились и у них родился сын Николай.
Общественная жизнь помогает скрасить одиночество
В дальнейшем Гордиенко работал в сельхозпредприятиях Калинковичского и Светлогорского районов, а с 1978 года и до выхода на пенсию — старшим специалистом по приемке и переработке скота и птицы Калинковичского мясокомбината. Окончил заочное отделение сельхозакадемии в Горках по специальности «ученый зоотехник».
В своем преклонном возрасте он не мыслит себя без активной общественной жизни: не только возглавляет ассоциацию малолетних узников города и района, а и является членом районной организации компартии, районного совета ветеранов, ветеранской организации мясокомбината. Не было за последнее время выборной кампании в районе, в которой не принял бы участие Владимир Гордиенко в качестве наблюдателя. Не раз мне доводилось вместе с ним наблюдать за происходящим на участке №18 в районном краеведческом музее.
Общественная работа помогает этому человеку скрасить одиночество.
К сожалению, так распорядилась жизнь, что никого из самых близких ему людей уже нет в живых. От сахарного диабета умерла жена, от тяжелого заболевания головного мозга — сын, которому был предначертан совсем короткий век — 32 года. Николай Владимирович был превосходным хирургом, выполнял сложнейшие операции, буквально с того света людей возвращал, и они ему за это были очень благодарны. Работал в Калинковичской ЦРБ. Ушел из жизни в 1995 году.
…Вместе с матерью похоронены на погосте старшие братья Владимира Гордиенко.
— Да, непростая жизнь прожита, многое довелось повидать на своем веку, — итожит мой собеседник. — Отца расстреляли, когда мать была беременна мною. Беременной она несла мужу передачу, а в райцентре ее отправили по ложному адресу в Бобруйск вместо Мозыря.
Да, безотцовщине всегда тяжело, а в войну и подавно. Концлагерь, послевоенное лихолетье, голод и дефицит товаров — все пережил. Потеря жены, которая, считаю, еще могла бы пожить, единственного сына — такого никому не пожелаешь. Жене сам вводил инсулин, она у меня на руках и умерла.
Считаю, нормальная жизнь в нашей стране наступила буквально последние два десятилетия, и связана она с нашим Президентом. Ни в коем случае нам нельзя потерять страну, нужно передать ее детям и внукам.
Сергей САКОВИЧ.
Фото автора.
